"so now i'm staring down the barrel..."
тетушка наконец-то исполнила нашу с ней давнюю задумку и начала записывать дедовские истории. и начала с истории Про Гришку, с которым деда свела война. (тетушка правда что-то лишку хватила с возрастом, да и не мина это была, а пуля, но сути эти мелочи не меняют)
В каждой семье есть удивительные истории, не правда ли? И у вас они есть и в каждой семье. Сегодня, можно я расскажу одну?
Вот есть у меня дядько. Ну не совсем уж кровный дядько, муж моей покойной тётушки, то есть сестры моего отца. Ну в этих разбираться родословных, право дело, ни полбутылки, ни даже целой не хватит. Вот и в нашей семье особо не разбирались, кто есть кто, все родня, и слава богу.Дедов своих я не видела, поскольку померли они до моего рождения. Ну про них отдельная история, я ж про дядьку. Ныне ему 94, он в здравом уме и трезвой памяти.
Одна из историй…. В 1943 году дядька был комсоргом группы геологического техникума. В это время прорвали блокаду Ленинграда, и в Уфу привозили эвакуированных. Можно себе представить (а нам и нельзя) в каком состоянии они были… Дядько тащил очередные носилки, на которых лежал неходячий дистрофик. Совсем молодой парень. Он почти умирал, потом открыл глаза.
-Ты кто? – спросил он.
- Я Юрка – ответил дядько, - а ты кто?
- А я Гришка - ответил с носилок дистрофичный парень и спросил
-Есть закурить?
- Есть махорка. – Дядько (то есть 16-летний пацан Юрка) протянул умирающему ленинградцу махру, завёрнутую в газетку.
- Ох, как хорошо, - отозвался Гришка.
Прошло немного времени, наступил 1944 год, в армию брали уже 17-летних, и мой дядка Юрка отправился в часть, в Тоцкие степи. К нему подошёл пацан.
- Юрка, ты меня помнишь? Это же я, Гриша!
Так и стали два парня неразлучны.
Потом оказалось, что Гришку ищет семья. Приехала его мама, она в Сибири была. Привезла посылку с едой и папиросы Беломор-Канал. Юрка папиросы сразу отобрал, Гришка же щуплый был и к тому же еврей, обижали его. А тут сразу зауважали, типа дай, Гришенька, папироску! Ну вот Юрка и выдавал.
А Гришкин отец тоже нашёлся, оказывается его в Свердловск (ныне Екатеренбург) эвакуировали. И был он большой шишкой по ленд-лизу. Автомобили тогда из Англии поставляли, в машине куртка кожаная, кепка и сапоги, ну для водителя. Правда, до водителей никогда этот комплект не доходил.
Вроде Гришкин отец пытался сына от фронта отвести, может не получилось, а может и сам Гриша не захотел, об этом история умалчивает.
И повезли их на Запад. Одёжку выдали – шинельки, гимнастёрки, бельё и американские ботинки. И жрачки – по банке кильки и ещё какую то фигню. А хлеба – пайка 120 грамм в день.
Они на станциях одну пайку на махорку меняли, а вторую делили напополам. Бельё тоже на еду сменяли. Гришкину шинель сменяли, потом дядькины, то есть Юркины ботинки, но это уже отдельная история…
И дошли они так до Восточной Пруссии. Пехота….Много всего было… В атаку ходили, совсем не так как в кино. Перед атакой же артиллерия рвёт, а там и немцы отвечают. Такой стоит рёв, уши и рот вырубаются… А бежать и кричать – За Родину, за Сталина – куда там… Не бежали, тихонько по грязи шли…Вот такие дела.
А Гришка? Гришку в конце 44-го немецкий снайпер аккуратно уложил. Нет Гришки. Есть Юрка, мой дядя, Юрий Григорьевич Вульфович, заслуженный геолог Башкирии. Для него война кончилась 22 марта, когда немецкая мина чуть не оторвала ему ногу. Но это уже тоже другая история…
www.bngf.ru/files/Геофизик%204(05)15.pdf про деда и двух его ныне уже покойных друганов.
В каждой семье есть удивительные истории, не правда ли? И у вас они есть и в каждой семье. Сегодня, можно я расскажу одну?
Вот есть у меня дядько. Ну не совсем уж кровный дядько, муж моей покойной тётушки, то есть сестры моего отца. Ну в этих разбираться родословных, право дело, ни полбутылки, ни даже целой не хватит. Вот и в нашей семье особо не разбирались, кто есть кто, все родня, и слава богу.Дедов своих я не видела, поскольку померли они до моего рождения. Ну про них отдельная история, я ж про дядьку. Ныне ему 94, он в здравом уме и трезвой памяти.
Одна из историй…. В 1943 году дядька был комсоргом группы геологического техникума. В это время прорвали блокаду Ленинграда, и в Уфу привозили эвакуированных. Можно себе представить (а нам и нельзя) в каком состоянии они были… Дядько тащил очередные носилки, на которых лежал неходячий дистрофик. Совсем молодой парень. Он почти умирал, потом открыл глаза.
-Ты кто? – спросил он.
- Я Юрка – ответил дядько, - а ты кто?
- А я Гришка - ответил с носилок дистрофичный парень и спросил
-Есть закурить?
- Есть махорка. – Дядько (то есть 16-летний пацан Юрка) протянул умирающему ленинградцу махру, завёрнутую в газетку.
- Ох, как хорошо, - отозвался Гришка.
Прошло немного времени, наступил 1944 год, в армию брали уже 17-летних, и мой дядка Юрка отправился в часть, в Тоцкие степи. К нему подошёл пацан.
- Юрка, ты меня помнишь? Это же я, Гриша!
Так и стали два парня неразлучны.
Потом оказалось, что Гришку ищет семья. Приехала его мама, она в Сибири была. Привезла посылку с едой и папиросы Беломор-Канал. Юрка папиросы сразу отобрал, Гришка же щуплый был и к тому же еврей, обижали его. А тут сразу зауважали, типа дай, Гришенька, папироску! Ну вот Юрка и выдавал.
А Гришкин отец тоже нашёлся, оказывается его в Свердловск (ныне Екатеренбург) эвакуировали. И был он большой шишкой по ленд-лизу. Автомобили тогда из Англии поставляли, в машине куртка кожаная, кепка и сапоги, ну для водителя. Правда, до водителей никогда этот комплект не доходил.
Вроде Гришкин отец пытался сына от фронта отвести, может не получилось, а может и сам Гриша не захотел, об этом история умалчивает.
И повезли их на Запад. Одёжку выдали – шинельки, гимнастёрки, бельё и американские ботинки. И жрачки – по банке кильки и ещё какую то фигню. А хлеба – пайка 120 грамм в день.
Они на станциях одну пайку на махорку меняли, а вторую делили напополам. Бельё тоже на еду сменяли. Гришкину шинель сменяли, потом дядькины, то есть Юркины ботинки, но это уже отдельная история…
И дошли они так до Восточной Пруссии. Пехота….Много всего было… В атаку ходили, совсем не так как в кино. Перед атакой же артиллерия рвёт, а там и немцы отвечают. Такой стоит рёв, уши и рот вырубаются… А бежать и кричать – За Родину, за Сталина – куда там… Не бежали, тихонько по грязи шли…Вот такие дела.
А Гришка? Гришку в конце 44-го немецкий снайпер аккуратно уложил. Нет Гришки. Есть Юрка, мой дядя, Юрий Григорьевич Вульфович, заслуженный геолог Башкирии. Для него война кончилась 22 марта, когда немецкая мина чуть не оторвала ему ногу. Но это уже тоже другая история…
www.bngf.ru/files/Геофизик%204(05)15.pdf про деда и двух его ныне уже покойных друганов.